Зейн молча уткнулся взглядом в меч. Повертел на пальцах легкую рукоять. За невесомостью этого оружия он видел проклятье, не отступающее от него с самого бегства с Тариса. Пока что оно приносило всем только несчастье – той же Джараэль, которую мандалорцы без раздумий сгребли за преступления даже не ее собратьев.
Слишком большая плотность ложных обвинений на квадратный метр пространства – и еще больше тайн.
Не то, чтобы его это не устраивало. Меньше знаешь – крепче спишь, хотя некоторые любопытные мысли заходили в тупик в попытке разрешить загадку, от чего могли прятаться старик и его юная подруга. Или от кого? Они ведь даже не были интересны законникам, пока не встретили парочку убийцы падаванов и его сообщника.
Хотя Зейну все равно. Главное, что они верили ему, даже если платили такой монетой за долг жизни. Зейну было нужно только это – чтобы хоть на минуту он мог почувствовать себя спокойно, потому что не должен оправдываться.
Забавно, что успокоение он нашел в компании беглецов от ответственности, хотя с мастером Люсьеном по этой части не сравнится никто.
Вот уж кто по-настоящему бежал от своей миссии. Был кем угодно, но не джедаем.
Зейн тогда криво улыбнулся, когда Джараэль выразила сомнение:
– Ты недооцениваешь [как и я] влияние человека, который владеет состоянием и связями. Не исключаю, что у него в рукаве есть еще парочка козырных карт. Это так, всего лишь дополнение к тому, что он уважаемый мастер, а его друзья – не менее почитаемые в Ордене прорицатели. Ты сама видела…
…что Совет не поверил мне. Предпочел поверить в образ сошедшего с ума падавана, готового пойти по головам своих лучших друзей, без помощи которых не мог протянуть лишнего дня. Аутсайдер, нашедший удобное применение своим «неординарным» способностям. Ведь это так просто – пенять на неизведанное.
А будущее все же им было и оставалось. И никому не дано знать по-настоящему, что ждет тебя в следующую секунду. В конце концов, ведь именно этому учили его мастера сначала на Дантуине, а потом на Тарисе.
Тарис он уже покинул, а на Дантуин при всем своем желании – или инстинкте самосохранения, скорее – лететь не горел. Он выбрал это место для семьи во многом потому, что Дантуин был далек от войны, но не подумал, что для мастера не стоило ничего узнать о прибытии семейства бывшего ученика. Для этого не нужно много ресурсов – достаточно всего лишь любопытства и бескорыстного участия, которыми так славился Орден.
Ведь он же настоятельно просил не пользоваться коммуникаторами, ни вообще какими-либо средствами связи – а то могут и отследить сигнал, чего очень не хотелось. Но раз отец просил…
Он встал, покачнувшись при выходе из гиперпространства, уперся рукой рядом с какой-то считывающей панелью, практически не искрившей после волшебства золотых рук Кемпера, кивнул Грифу, молча намекнув на то, что всем нужно оставить рубку – или хотя бы притвориться слепоглухонемым, как это играючи делал, собственно, Кемпер. Его не удивила доброта Джараэль, его даже не удивила безрассудная доброта Джараэль; его удивила ее эмпатия и готовность бросаться конкретно за него в огонь, воду, отходы канализации нижнего Тариса и под потенциальный риск вновь опасно сблизиться с карающей рукой закона.
Как никогда ему казалось смешным то, что иногда правосудие рисовали с повязкой на глазах. Сразу вспомнилась Ку’Анилья и ее близорукость, слишком субъективная, чтобы позволять себе превентивный удар.
– Я думал, мы хотели все… разойтись, так скажем, – осторожно, потому что порой страшно идти против этой леди, начал он, обнимая спинку кресла первого пилота пальцами, – тебе и правда необязательно это делать.
Ему не нравилось подставлять Джараэль. Он все еще помнил «Точку Воспламенения» так, словно это по его шкуру изощрялись на самые разные эксперименты. Зейн чувствовал себя так нервно, что сам был готов облысеть – а когда он нервничал, он еще и отвратительно шутил. Хорошо, что Алек не слышал.
– Хотя я полагаю, что они нас не ждут. Не ждут от нас такой наглости, – задумчиво обронил Зейн, щурясь сквозь тонкий облачный слой, который пересекал их неуклюжий, но надежный «Последний Приют», – и,хотя поводов задержать лично нас вполне достаточно, корабль они все равно не арестуют. Не сразу, полагаю. Не у обычных добропорядочных граждан вроде нас.
Это он, конечно, перегнул. Ждали, еще как – и Сила отчетливо тарабанила по вискам, как дождь на Манаане. Но по крайней мере они могли замаскироваться. Ну, Джараэль хорошо умела маскироваться… а он отлично мог выкручиваться из сложных ситуаций.
– Правда, эта идея тебе может не понравиться. Потому что она предлагает прокрасться вглубь территории врага и усыпить их бдительность… как насчет обнаружить в себе скрытый талант, Джараэль?

Зейн понимал, что Джараэль была права: он действительно становился излишне параноидальным и нервным; с другой же стороны понимал, что нельзя быть слишком параноидальным на Дантуине. Учитывая, что Анклав исполнял в некотором роде функции правительства, решая бытовые проблемы населявших планету фермеров, представлялось маловероятным, что хоть что-то упускалось из их виду.
Он помнил, во всяком случае, и даже чувствовал эту нездоровую решимость, которой была исполнена Раана Тей, ощущал, на какой тонкой грани та шла, боялась, как совсем не подобает настоящему джедаю, и этот страх тянул ее вниз в болото ненависти, такой же нерационально больной, какой был и страх. Ее проблема была в том, что все тростинки она выбила себе из-под рук, а его проблема заключалась в том, что не знал, подал бы ли ей руку помощи или нет, если выдалась бы такая возможность.
Зейна волновало, что он не смог бы оставить в беде даже такую, как Раана Тей.
Учитывая, что волновала его только проблема спятивших мастеров, Зейн понял, что Джараэль была права, только когда осознал, что обидел ее, то есть не сразу. Он посвятил их небольшое путешествие до дома рассказу своего плана, заключающегося в самом простом для него и непростом для нее – если вспоминать Точку воспламенения, разумеется: нужен был джедай, и джедаем должен быть не он, чтобы на время придержать членов Совета подальше от всего, что могло бы случиться в стенах Анклава. Заодно они могли бы дать ответ на вопрос, который только начал оформляться в нечто четкое из подозрений. Он что-то почувствовал на той злополучной станции, но не мог подобрать этому никаких определений.

Гриф фыркнул, когда услышал это, как умел только он, хлопнул по плечу и вкрадчиво, подозрительно поинтересовался: «ты что, влюбился? Она не твоего уровня, парень».
Тогда Зейн яро опротестовал, потому что он же имел в виду вообще не это! Но потом понял, что Гриф только запутал все эти чувства, которые вызывала в нем Джараэль, и когда рассказывал, был не уверен. Может, и не имела Джараэль никакой связи с Силой, а он просто… просто…

«Дурак ты, оруженосец. Во всем, даже с девушками, не умеешь ты с ними обращаться».

Хорошо, что начало темнеть, потому что иначе бы его щеки, сливавшиеся по цвету с розовым вечерним небом Дантуина, были бы видны всем в ближайшие пару миль.
***
Маме он был рад. До безумия, и не мог в одном коротком объятии выразить весь свой безумный восторг и не менее сильное облегчение, что с ней все в порядке. Хотя, будем честны, помешали сестры, все четыре разом кинувшиеся его обнимать.
Зейн что-то промямлил из-под такого плотного окружения, внезапно оказываясь маленьким и беззащитным братиком Зи, который млел от сестринской любви. Ему повезло, впрочем, больше, чем Грифу – дамы таких существ отродясь не видели и тискали его, а судя по урчанию (ОН ТАК УМЕЕТ? – одними глазами спросил удивленный Зейн у Джараэль), был доволен женскому вниманию не меньше.
На кухне, помогая матери с ужином, Зейн решил у нее расспросить, как они жили здесь. Его удивило, насколько это было… беззаботно. До некоторого времени, предвестником которого стал Зейн. Он сдержал грустную усмешку, но понял, что причинял больше вреда, чем пользы, особенно тем, кто был ему близок – сдержал потому, что мать вовсе не хотела его обидеть.
– Я думаю, вам лучше отправиться домой, мам, – задумался на секунду, вспомнив историю на Телерате, и продолжил, уже тверже, – да, домой. Мы вас отвезем. Хотя нет, нет, не туда… я…
– Зейн, дорогой, успокойся. Успокойся и дыши, – она обняла лицо сына, улыбнулась так, что ему сразу стало легче, – хотя бы на пару часов. Ты не можешь держать все под контролем, ведь так? Не будь как Люсьен, дорогой. И… и я ведь говорила, что до ужина никаких разговоров, болтливый ты мой?

Мама унесла последнюю тарелку и, поняв взгляд сына, ушла в гостиную, где сестры увлеченно слушали Грифа. Зейн снова взглянул на Джараэль и кивнул, открепил меч с пояса и уложил на стол.
– Да, именно. Давай проговорим еще раз: ты рыцарь-джедай, вернулась с войны, ничего не помнишь. Дантуин вспомнила по фрагментам своей памяти, но не знаешь, почему ты здесь. Выведи их на Точку воспламенения, дай им решить, что ты стала такой после того, как спаслась оттуда. Только не позволяй им ничего с собой делать, а то они, я уверен, смогут тебе навязать все, что угодно, как даже Гриф не сумел бы, – усмехнулся, но заметив смятение Джараэль, улыбнулся мягко и обнадеживающе, – главное, как ты сыграешь. Посмотри на меня, мне всегда говорили, насколько мал мой потенциал. Учителя говорили, что сначала не поверили моей матери… да и ты замечательная актриса! И не я один это знаю.

Он понял, что шутка с мандалорцами может быть не самой удачной, почесал затылок.

– И… и я хотел извиниться за то, что сказал. Я не должен был сомневаться в тебе. Я всегда бы хотел иметь такого друга, как ты, Джараэль, – Зейн вздохнул, чувствуя, что вновь смутился, – и… в общем, в общем я хотел сказать спасибо, что ты есть. И если завтра все получится, я…

«Я бы не хотел, чтобы ты уходила вместе с Кемпером. Да нет. Я не хочу, чтобы уходила именно ты».

–… я буду рад, если мы все останемся командой. А ведь она у нас хорошая, а? Пойдем к остальным лучше, – он аккуратно взял ее за руку и поднял из-за стола, – а то Гриф, я слышу, уже спешит присвоить всю нашу славу себе.

***
Они расстались заблаговременно.
– И почему я должен это надеть?! – Зейн указал на усы. Сестры расхохотались, хором замечая, как он теперь похож на их отца. Даже мать не осталась в стороне, молча кивая их оценке. Зейн надулся, но пошел вместе с Грифом, волочившего Элби.
– Потому что твое лицо, очевидно, повсюду мелькает, звезда голошоу?
– Но не усы! Почему у Джараэль всегда нормальные маскировки, а у меня – это?!
– Потому что у нас недостаточно средств содержать двух актеров погорелого театра. И вообще, плох актер, которому нужен костюм для того, чтобы убедить, оруженосец!
Зейн вздохнул. Он вздыхал еще тогда, когда слушал всю эту ерунду о фермерах, кузнечиках и прочую ерунду. Хотя в детстве, когда они с Шадом пошли искать себе кристаллы, они случайно переворошили гнездо этих самых кинратов и удрать смогли только на спидере, а потом не могли спать двое суток после этого: Шад – от ужаса, Зейн – от того, что его отравили. Честно говоря, он вздрагивал всякий раз, как думал о них, и почти верил, что эти твари могли стать напастью хозяйству – несмотря на то, что живность эта, в общем-то, любит темные и влажные места.
Гриф каким-то образом выбил встречу с одним из торговцев, имевшим лицензию и площадку для торговли непосредственно в здании Анклава. Это оказался твилек, не рутеанец, противный по ощущениям. Натуральный торгаш.
– Не уверен, что нам это нужно, если честно, – начал он, но Гриф его перебил.
– Как не нужно? Я слышал, как фермеры перешептывались снаружи. Уверен, они были бы счастливы, если бы такой как вы могли бы предложить им решение.
– А почему тебе нужен для этого посредник? Сам бы установил свою цену…
– А я бы хотел все официально, – вмешался Гриф, – и в перспективе младшим партнером. То есть, кхм, возможно, если договоримся… Мы могли бы здорово помочь друг другу в будущем!
– Не знаю… лично я не слышал, чтобы у джедаев были такие проблемы…
– А мы сейчас поинтересуемся. Сэр, извините, сэр!
Зейн обернулся, оперся на метлу недоверчиво, но подошел к Грифу. Подставное лицо – какая большая роль. Он вообще не понимал, почему участвовал в этом, когда счет времени шел на часы, но Гриф заверил: если все пойдет паршиво, а оно пойдет, план сработает безупречно, никто не пострадает.
Наверное.
Зейн, впрочем, не верил – наверняка старина Гриф просто решил не упускать возможность заработать на чужой беде. Вот ведь!
– Вы кем здесь работаете?
– Уборщиком, сэр.
– О. Тогда вы, наверное, совсем не знаете о кинратах, да?
– Почему? Знаю. Мы все с ними мучаемся. Не говоря о том, что детям невозможно собрать свои световые мечи без помощи мастеров, а собрать свой меч – важная процедура для каждого падавана… то есть я слышал об этом. И фермерам трудно. Травить никак не выходит.
– Спасибо, сэр, – кивнул Гриф, жестом говоря, что Зейн мог быть свободен, – как я сказал…
Зейн ушел, напоследок лишь покосившись на коробку, которую держал Элби. Большую коробку, если честно, Зейн не знал, что там внутри такое могло быть, да и не хотел знать. Сейчас главное – добраться до отца.
Но где его искать?
Обычно джедаи полагались на Силу, но он решил поберечь ее для Джараэль. Ей ведь она куда нужнее.

Отредактировано Zayne Carrick (2019-03-24 23:18:47)